Человек, отвечающий за казнь на электрическом стуле «Олд Спарки» штата Нью-Йорк, всегда был спокоен и собран. Но никто не знал, что каждый щелчок переключателя разрывает его на части.

---

История: Robert Walsh / Иллюстрация: Cornelia Li / Оригинал статьи: Narratively

---

Четверг, 17 сентября 1925 года. На часах одиннадцать часов вечера. У заключённых тюрьмы «Синг Синг» в долине реки Гудзон в Нью-Йорке, этот день недели называется «Чёрным четвергом». Заключенных запирают на ночь, чтобы те не могли выйти из своих камер. За исключением одного человека.

Осуждённый Юлиус Миллер, сопровождаемый четырьмя охранниками и священником, только что прошел двадцать шагов от камеры ожидания, называемой также «Танцевальный зал», до легендарного «Дома смерти». И вот он уже стоит рядом с электрическим стулом, который заключенные называют «Олд Спарки».

Надзиратель спрашивает заключенного, хочет ли он что-нибудь сказать напоследок, но тот молчит.

Тогда охранники быстро усаживают Миллера на стул и застёгивают черные кожаные ремни вокруг его конечностей и туловища.

Джон Херлберт, которого в «Синг Синг» все называли «Государственным электриком», делает шаг вперёд. Это мрачный мужчина лет пятидесяти, среднего роста, в тёмном костюме и блестящих чёрных туфлях… которого его же работа практически уничтожила. Но никто этого не видит и не знает об этом, так как Херлберт старается не подавать виду. Подойдя к заключённому, он тщательно проверяет электрод на правой ноге Миллера. Всё так, как и должно быть — электрод в рабочем состоянии, а прикреплённая к нему губка пропитана рассолом.

Херлберт спокоен, собран и бесстрастен. Зубы стиснуты, а на лице выступил пот. Если бы кто-нибудь знал, как он не хочет делать это снова… но, к сожалению, другого выбора нет. До этого он уже казнил 140 человек. Этот раз будет последним. Он точно это знает.

Херлберт берёт кожаный шлем, в который вмонтированы ещё один электрод и уже мокрая губка, и надевает его на тщательно выбритую голову Миллера. Он подключает кабель, проверяет затяжку барашковой гайки и насколько плотно электроды прилегают к коже. Далее он надевает заключенному на лицо чёрную кожаную маску, и туго натягивает её, застёгивая на спинке стула.

Хотя глаза Миллера теперь закрыты, Херлберт старается не смотреть заключенному в лицо. Этого допускать нельзя. Каждый раз ему всё сложней и сложней нажимать на выключатель. Но ещё труднее тогда, когда в голову закрадываются мысли, что в следующую секунду он должен хладнокровно убить человека. Всё, что Херлберту нужно делать — это проверить оборудование, быстро со всем покончить, забрать свой чек и отправиться домой.

С этими мыслями он делает несколько шагов к нише, где находится коммутатор и начинает ждать команду от надзирателя.

Получив разрешение, Херлберт дёргает рычаг. Гудит динамо-машина, звук нарастает и заполняет комнату, в которой до этого царила гробовая тишина. Натягивая ремни, Миллер дергается вперёд и вверх. Но вместо того, чтобы смотреть на заключённого, Херлберт наблюдает за циферблатами, повышая, понижая и снова повышая напряжение. От того, что напряжение растет и падает, заключенный содрогается. Когда от его головы и ноги вверх поднимаются завитки дыма, Джон Херлберт выключает электроэнергию, и в помещение входит доктор со стетоскопом в руке.

«Заключённый мёртв»,
— сухо констатирует тюремный врач.

В оглушительной тишине витает запах сожжённой плоти. Справедливость восторжествовала.

Когда смотрителя «Синг Синг» Льюиса Э. Лоза, который руководил казнью Миллера на электрическом стуле, спросили, действительно ли казнь лучше убийства, тот ответил:

«Как будто одно преступление такого характера, совершенное одним человеком, действующим в индивидуальном порядке, может быть оправдано аналогичным преступлением, совершенным несколькими людьми, действующими заодно»

За долгие годы, «Олд Спарки» становился яркой точкой в дешёвых романах, в «Американской трагедии» Теодора Драйзера, фильмах, по типу,«Ангелы с грязными лицами» или «Зеленая миля».

Фраза «сидеть на горячем стуле», которая появилась после первых казней, теперь применяется в ситуациях, когда человек сталкивается с какими-либо неприятными личными или профессиональными трудностями. А в старых блюзовых композициях, «стул» упоминается как конечный пункт назначения многих афроамериканцев на территории Америки.

Но помимо того, что смертная казнь забирала жизни осуждённых, она также уничтожала тюремный персонал и палачей. Эти люди страдали посттравматическим стрессовым расстройством, депрессиями и начинали злоупотреблять психоактивными веществами. Джон Херлберт, второй из пяти палачей штата Нью-Йорка, был одним из них.

Херлберт родился в Оберне, штат Нью-Йорк, в сентябре 1867 года. Изначально, в тюрьму «Оберн» он был нанят на работу электриком. Это была та тюрьма, где 6 августа 1890 года впервые была проведена казнь (казнённым был заключенный Уильям Кеммлер) с применением электрического тока. И это было настолько плохо, что Джордж Вестингауз (соперник Томаса Эдисона) сказал:

«Было бы лучше, если бы они [начальство тюрьмы] воспользовались топором»

Но даже эта варварская и бесчеловечная смерть Кеммлера не отбила желание у Нью-Йорка и других штатов использовать электрический стул в качестве основного инструмента для приведения высшей меры наказания в исполнение. За всё время существования казни на электрическом стуле, свою «последнюю милю» прошли более 4300 человек, из них 695 человек «оседлали молнию» в Нью-Йорке.

И пока Херлберт все эти годы казнил 140 «ловцов молнии» Синг-Синга из 614, его эмоциональное состояние становилось всё хуже и хуже.

Будучи рядовым электриком тюрьмы «Оберн», Херлберт познакомился с Эдвином Дэвисом, первым в мире палачом, кто казнил заключённых «электрическим током». Как и Джон Херлберт, Дэвис был суровым, тихим и неразговорчивым человеком, который в период с 1890 по 1914 год казнил 240 заключенных.

Хотя сам Дэвис утверждал, что не верит в смертную казнь, перед уходом на пенсию он обучил двух помощников: Херлберта и Роберта Грина Эллиотта. Оба участвовали в казнях наставника и приводили в исполнение свои первые смертные приговоры под его присмотром.

Эдвин Дэвис был легендой «Синг Синга», так как 12 августа 1912 года провел самый тяжелый «Чёрный четверг» в истории тюрьмы, убив электрическим током семерых мужчин подряд. Для штата Нью-Йорк это был безоговорочный рекорд. Те заключенные, которых с минуты на минуту должны были казнить, увидев как с минимальным перерывом людей одного за другим выводили из камер, устроили хаос. Эти ужасные события надолго впечатались в память доктора Амоса Сквайра:

«Все мы — свидетели и официальные лица, приводившие казнь в исполнение — отчётливо слышали крики заключённых на электрическом стуле. Те, кто должны были идти следующими, тоже их хорошо слышали. Эти вопли, которые я услышал в тот день — неописуемы. Все это было похоже на нереальный и самый страшный кошмар в моей жизни»

Херлберт занял место Дэвиса, а Эллиотт позже заменит Херлберта.

Тем временем штат Нью-Йорк решил сократить количество электрических стульев, выбросив на помойку «орудия убийства» из исправительных учреждений Оберна и Даннемора. Но казней от этого меньше не стало.

К 1915 году на территории «Синг Синг» было построено специальное здание, где осуществлялась казнь преступников, осуждённых в Нью-Йорке. Официально это помещение называлось «Камерой смертников», а в народе оно получило название «Дом смерти». Заключенные «Синг Синг» называли его «Скотобойней».

31 августа 1914 года, в тюрьме «Оберон», Джон Херлберт в первый раз в своей жизни казнил двух человек за одни сутки — Джорджа Койера и Джузеппе ДеГойа.

За каждого казнённого заключённого Херлберт получил по 150 долларов. Когда за сутки нужно было приговорить к смерти двух и более преступников, за них ему платили по 50 долларов. Два раза за всю «карьеру» Джону довелось казнить пять человек за сутки. За каждый из этих дней он заработал по 400 долларов.

Несмотря на то, что Херлберт ненавидел свою работу, отказаться от неё он не мог, так как его жена Мэтти была хронически больна. С каждым месяцем счета за лечения увеличивались, и лишь работа палачом могла их покрывать.

Джон Херлберт отчаянно пытался сохранить анонимность, и никогда не обсуждал казни с семьёй или друзьями. Пресса постоянно пыталась заполучить его фотографию, но каждый раз безуспешно. Но в один момент один из репортёров узнал кто «убивает заключённых» и посчитал нужным рассказать об этом общественности.

Сложнее всего было сохранять анонимность во время резонансных казней, которых в практике Джона было достаточно. Газетчикам не терпелось написать о том, кто же казнил того или иного известного преступника. 

Херлберт пропустил ток через нью-йоркского полицейского, который был осуждён за убийство первой степени манхэттенского букмекера Германа Розенталя в 1912 году недалеко от Таймс-сквер, через убийцу Артура Уоррена Уэйта, через католического священника-убийцу Ханса Шмидта, а также через Оресте Шиллитони, который был приговорён к высшей мере наказания после неудачного побега из «Синг Синг».

И чем громче были дела, тем Херлберту было труднее оставаться анонимным. Как и его предшественник Эдвин Дэвис, он опасался мести, считая, что чем больше казней он совершает, тем больше врагов приобретает.

Хуже всего Херлберт переносил неудачные казни. Очень немногие палачи могут похвастаться тем, что не совершили за всю свою карьеру ни одной ошибки. Херлберт не был одним из них. Первым сюрприз приготовил Чарльз Беккер, который во время первого разряда так сильно дёрнулся, что порвал нагрудный ремень. Чтобы тот умер, Джону пришлось сделать три дополнительных удара током. Чтобы убить Томаса Тарпи, Херлберт был вынужден ударить преступника током пять раз.

Были в его работе и из ряда вон выходящие казни. Когда Херлберт должен был казнить Лео Янковского и Вальтера Левандовски в 1920 году, первого преступника накрыла истерика, стоило ему подойти к электрическому стулу. Взявшись рукой за спинку, он рыдал и говорил, что скоро испытает облегчение от того, что его жизнь кончится. Другой «смертник» попросил в качестве предсмертной просьбы дать ему возможность пройти к месту казни на руках. Херлберт был крайне удивлён, когда увидел преступника «идущего» вверх ногами.

Тем временем счета за лечение его жены стали увеличиваться, и Херлберт был вынужден увеличить число казней. Тогда он начал «подрабатывать» палачом в Нью-Йорке, Нью-Джерси, Массачусетсе и других местах. В 1920 году, когда в Небраске он «поджарил» Алсона Коула и Аллена Грэммера, был вынужден быстро покинуть город, так как группа возмущенных противников смертной казни собиралась его линчевать.

Из-за болезни жены и стрессов на работе, эмоциональное состояние Херлберта всё сильнее ухудшалось. Также этому способствовали постоянные крики и бунты заключенных перед самой казнью.

За несколько часов до тройной казни 30 апреля 1925 года, у Херлберта случился эмоциональный срыв. Для того чтобы вернуться в прежнее состояние, ему потребовалось провести неделю в больнице «Синг Синга». После ещё двух казней — Джона Дюркина и Юлиуса Миллера — он внезапно для всех решил уйти в отставку. Это произошло 16 января 1926 года. Таким решением он он подарил Джону Слэттери и Амброузу Россу жизнь. Их казни были назначены на 20 января, но из-за внезапного увольнения главного палача, их приговоры были смягчены.

Когда Херлберта спросили почему он решил уйти с поста, тот ответил:

«Я устал убивать людей»

И если Дюркин и Миллер были помилованы, то Эмиль Клатт и Луиджи Рапито — нет. 29 января Нью-Йорк назначил нового палача, которым стал второй ученик Дэвиса — Роберт Эллиотт. Из более чем 150 претендентов Эллиотт был единственным человеком, кто удовлетворял все требования.

Когда Эллиотта стали называть самым известным и плодовитым палачом Нью-Йорка, состояние Херлберта ещё сильнее ухудшилось.

Его жена Мэтти умерла в сентябре 1925 года, а 22 февраля 1929 года, убитый горем Херлберт спустился в подвал своего дома с револьвером в руке, который он всегда носил с собой, работая в тюрьме «Оберон» два десятилетия назад.

Тело мужчины обнаружил его сын Кларенс. Официальной причиной смерти стало самоубийство.

Вскоре после смерти Херлберта, доктор Сквайер, который присутствовал на 138 казнях, подтверждая смерть заключенных, также подал в отставку, сославшись на то, что больше не мог выносить всех этих ужасов.

Тюремный священник отец Кашин внезапно уехал в обычный приход, не сообщив никому причину своего «увольнения»

Главный смотритель Фред Дорнер, работавший вместе с Херлбертом, Сквайером и отцом Кашином, перенёс сильнейший нервный срыв.

В феврале 1929 года Херлберт был мертв, а «Олд Спарки» — нет. Перед тем как его сменили газовая камера и смертельная инъекция, он успел «поджарить» несколько тысяч человек. Последним убитым на электрическом стуле в «Синг Синге» был Эдди Ли Мэйс, казнь которого состоялась в августе 1963 года.

Сегодня бывший «Дом смерти» переделан в профессиональный центр, где заключенные учатся какому-либо ремеслу перед условно-досрочным освобождением. Они тоже вычёркивают дни в настенных календарях, как и их предшественники. Только сегодня каждый вычеркнутый день приближает заключенных к долгожданной свободе, а не к пугающей казни.

Что касается «Олд Спарки», то на момент написания статьи он находился музее в Newseum в Вашингтоне, округ Колумбия.